Руки Лео дрожали, когда он ставил на полку очередной том «Святого Рыцаря» и тянулся за следующим. Впервые его совсем не волновало то, что все эти книги он давно уже перечитал несколько раз и знал почти наизусть. Любая книга, все, что угодно – лишь бы отвлечься от тяжких дум и грызущего чувства вины.
Неловкое движение – и книга со стуком упала на пол. Лео растерянно уставился на лежащий на полу том, раскрывшийся от удара и неуловимо напоминающий раскинувшую крылья мертвую птицу. С минуту он просто смотрел на упавшую книгу, а затем, издав нервный то ли смешок, то ли всхлип, медленно поднял ее и положил на полку, а потом со вздохом привалился к книжной полке, закрыв лицо руками.
Эллиот говорил, что все было сном. Не было ни огромной Цепи, ни мертвых детей…
Ни смерти самого Эллиота.
Как же Лео хотелось верить, что все это было только кошмаром, навеянным близостью Бездны. Тогда можно было бы вздохнуть с облегчением и вернуться к обычной жизни.
Вот только Голоса в его голове нашептывали совсем иное. Кошмар был явью. Дети погибли. Эллиот стал нелегальным контрактором.
И все – по вине Лео.
Юноша сделал глубокий вдох и поправил очки.
В последние два дня ему было весьма сложно отличить реальность ото сна. Слепая надежда, неспособность понять, кому верить и терзающая сердце боль медленно разрушали его сознание. Лео хотелось выскочить на улицу и кричать, кричать, кричать, пока в легких совсем не останется воздуха, пока он не упадет на землю, не имея сил даже шевельнуться.
И возможно тогда, реальность и сон, наконец, станут единым целым и перестанут разрывать его напополам.
Он покачал головой, пытаясь прогнать мрачные мысли, а затем решительно потянулся к книжной полке и вцепился в ближайший том.
В этой искаженной, изломанной реальности книги оставались единственным, в чем он по-прежнему был уверен.
Пальцы сжались на теплом корешке книги, придавая ослабленному разуму уверенности если не в будущем, то, хотя бы, в настоящем. Выбрав увесистый томик, Лео поспешил укрыться в самом дальнем углу библиотеки, где уже оборудовал себе читальное место. Удобно устроившись в кресле, которое он притащил сюда из другой комнаты, юноша раскрыл книгу.
Книга оказалась о предательстве. Лео поспешно захлопнул ее и отложил в сторону. Юноша свернулся в кресле клубком, уставившись в одну точку перед собой.
- Хех… так не похоже на меня, - прошептал он, горько усмехнувшись.
Он надеялся лишь, что Эллиот сюда не явится. Сейчас Лео было слишком больно видеть своего господина.

Лео не сразу понял, что к нему обращаются. Голова болела от несмолкающего гула тихих, настойчивых Голосов, твердящих, что он сам виноват в сложившейся ситуации.
Тихо вздохнув, юноша поднял взгляд и посмотрел на возвышающегося над ним Эллиота. Еще минута прошла, пока сказанные Найтреем слова дошли до его сознания.
- Ну, так отправляйся, в чем проблема? – голос Лео звучал холодно и отстраненно. Ему не хотелось сейчас ни разговаривать с новообретенным господином, ни видеть его. Может, холодность тона оттолкнет назойливого блондина?
Юноша медленно выпрямился и сел в кресле, уже не глядя на Найтрея.
- Я бы хотел еще остаться здесь. Мне ведь нужно попрощаться со всеми, разве нет? Тебе вовсе необязательно меня дожидаться.
Слова легко срывались с его губ. Интересно, сильно он обидит Эллиота или нет?
«Ну и что же ты творишь?» - мысленно упрекнул себя юноша.
Чувство вины с новой силой навалилось на него. Лео вздохнул и устало потер виски.
- Эллиот? – он бросил на друга быстрый взгляд. – Прости… Я… не очень хорошо себя чувствую.
Он вымученно улыбнулся, глядя прямо в глаза Найтрею.
- Должно быть, подхватил простуду, провалявшись на холодных камнях в расселине, - продолжил юноша, отводя взгляд. – Не думаю, что путешествие до поместья пойдет мне на пользу. Так что я пока останусь здесь, если ты не против…
Ему не хотелось лгать, но не мог же он заявить Элиоту, что не хочет его видеть потому, что никак не может отличить реальность ото сна? От такого заявления самый младший Найтрей еще решит, что у Лео с головой не все в порядке…
Юноша едва не рассмеялся. А, в самом деле, все ли у него в порядке с головой? Разве нормальные люди видят рассыпанные в воздухе золотые искры и слышат странные Голоса в своей голове? Почему-то юноша в этом сильно сомневался. Так что проще было сказать, что заболел, тем более, что это было не так уж далеко от истины.
«Мне нужно время. Хотя бы совсем немного. Чуть-чуть. Чтобы, наконец, понять, что было сном, а что явью».
Лео с надеждой воззрился на Эллиота, ожидая, что ему будет позволено остаться, и тогда он получит необходимое время, чтобы все хорошенько обдумать.

Лео сердито нахмурился, когда его столь бесцеремонно выдернули из кресла и потащили куда-то прочь. Определенно, Эллиот перегибал палку. Он хотел уже высказать Элиоту все, что о нем думает, но фраза, беспечно брошенная другом – а теперь еще и господином – обрушилась на него будто поток ледяной воды.
- Ты какой-то странный…
Странный?
Да… Да, наверное. Наверное, он и правда странный. А с Эллиотом все в порядке. Просто у него, у Лео, какие-то странные, жестокие галлюцинации. Не стоит говорить о них. Совершенно точно не стоит. Эллиот только расстроится.
И чей-то смех в голове раскатывается болезненным эхом, а тихий шепот напоминает: «Это все – твоя вина».
Юноша качнул головой и закусил губу. Ну вот. Как он и думал – галлюцинации.
Эллиот тем временем вытащил его из библиотеки и целенаправленно вел его куда-то, что-то сердито бурча себе под нос. А-а. Наверное, его друг размышлял о том, что делать с ним, непутевым. Вот только куда он его все-таки тянет? Лео попытался вспомнить, что такого он наговорил Элиоту в своем апатичном состоянии, чередующемся вспышками гнева, но не смог. Кажется, что-то про простуду и желание попрощаться… Или нет?
Впрочем, сейчас это не имело никакого значения. Лео необходимо было отвлечься ото всех этих мрачных мыслей, пока они не поглотили его окончательно. Раз уединиться с книгами не вышло, можно предпринять что-нибудь еще, не менее эффективное.
Когда Эллиот тащил его мимо комнаты с пианино, Лео остановился и потянул друга за руку, сворачивая в открытую дверь.
Не обращая внимания на удивленный взгляд младшего Найтрея, юноша подошел к стоящему в дальнем конце комнаты инструменту и согнал с табурета двоих малышей, бессистемно стучавших по клавишам.
Легко коснулся пальцами таких знакомых и родных клавиш, провел ладонью по крыше, обычно их закрывающей, затем обернулся к Эллиоту.
- Давай сыграем, Эллиот? Кто знает, когда мы приедем сюда в следующий раз…
Одна-другая мелодии, сыгранные на пару с лучшим другом наверняка поспособствуют улучшению настроения, в этом Лео не сомневался.

Лео легонько пробежал пальцами по клавишам пианино, извлекая из них простенькую веселую мелодию.
- Подумаешь, - фыркнул он, в ответ на замечание Эллиота о его плохом самочувствии. – Будто бы ты сам как идиот не осиливал последнюю пару томов «Святого Рыцаря», валяясь в постели с сильнейшим жаром.
Впрочем, желание препираться испарилось столь же быстро, как появилось. Лео присел на табурет перед инструментом и принялся наигрывать одну из мелодий, сочиненных Эллиотом.
- Гений-самоучка, говоришь? – юноша рассмеялся. – Пожалуй, «гений» - тут ключевое слово.
На самом деле гением себя Лео не считал. Просто ему нравилась музыка – и доставало терпения, чтобы упорно, вечер за вечером, подбирать на пианино понравившиеся ему мелодии, а позже, когда он нашел собрание фортепианных композиций в библиотеке, разучивать все ноты. Музыка и книги – две вещи, которые подарил ему приют, самое драгоценное, что у него было.
А теперь у него еще появился Эллиот, верно?
Голова разболелась с новой силой. Видение смерти Эллиота вновь пронеслось у него перед глазами, заставив зажмуриться и, покачнувшись, всем весом опереться на клавиши старого пианино, отчего инструмент издал жалобный, столь похожий на стон, звук. Правда, уже через несколько секунд головокружение прошло, и юноша поспешно отстранился от пианино, тяжело дыша. Оглянувшись и убедившись, что Эллиот всего этого не видел, Лео вновь нерешительно коснулся инструмента и принялся играть что-то новое и совершенно незнакомое. Мелодия сама по себе всплыла в его сознании, такая красивая и щемяще-печальная. Юноша никак не мог вспомнить, откуда он знает эту мелодию, а затем…
«Ты играешь ее неверно», - тихий Голос в его голове заставил юношу замереть на середине ноты и отдернуть руки от клавиш. 
«Ч-что за? Это не твое дело!» - с возмущением подумал Лео. – «И вообще, умолкни!»
«Я не могу молчать, когда ты неправильно играешь песню, сочиненную мной», - все также тихо ответствовал Голос.
Лео стиснул зубы.
«Какое мне дело, что ты ее написал? Что за чушь вообще! Как хочу, так и играю», - он вновь потянулся к клавишам инструмента.
«Но ты переврал несколько нот…»
- ЗАТКНИСЬ!!
По тому, как испуганно подпрыгнули стоящие в дверях дети и как изумленно воззрился на него Эллиот, Лео понял, что последнее слово он таки проорал вслух. Ничего не объясняя, пылая от стыда и гнева, юноша вылетел из комнаты, пронесся через коридор и, не озаботившись даже тем, чтобы захватить плащ, выскочил на улицу и помчался прочь, не разбирая дороги.