Сумерки опустились на древний лес, что многие века хранил тайны своих обитателей. Каждое живое существо замерло на мгновение, улавливая этот момент, когда день сменяется ночью. Аякаши-странница тоже на миг замерла, чтобы прислушаться к лесу и его ощущениям. Ею двигало любопытство.
Шики давно забыла, когда начались ее скитания. Она позабыла даже саму себя. И теперь единственное, что поддерживает ее существование, - это чужие эмоции, которые она собирает во время своих странствий и знакомств с другими ёкаями, животными, людьми. Без осознания собственной принадлежности к жизни, бесконечной в своем цикличном движении, ей не прожить и дня. Однако собирает она не только эмоции, но и знания, которыми потом охотно и бескорыстно делится с нуждающимися и страждущими.
Сегодня тропа судьбы завела ее в этот незнакомый лес. Здесь было столько энергии жизни, что аякаши от удивления выронила свой посох и, нагнувшись подобрать его, так и осталась сидеть на мягкой травушке. Мимо проносились сотни крохотных существ, присутствие которых незримо ощущалось практически во всем: воздухе, листве, земле.. Она наслаждалась всем, что только могли распознать ее органы чувств. «Интересно, кто хозяин здешних мест? Быть может, мне удастся его повидать..» - очнувшись, подумала Шики и наконец-то поднялась на ноги.
Она направилась по едва уловимому следу, явно принадлежащему кицунэ, что пробегал здесь ранним утром. Аякаши двигалась неспешно, впитывая в себя звуки и запахи, радуясь даже шелесту травы, задеваемой ее босыми ногами.
Шики и сама не заметила, как вышла к лесному озеру, затаившемуся среди деревьемв. Вода в нем казалась жидким черным шелком. К ней хотелось прикоснуться, погрузить в нее руки и ощутить приятную прохладу. Осторожно приблизившись к берегу, Шики подогнула колени и наклонилась к поверхности озера, по которой пробежала легкая рябь, исказившая ее отражение. Аякаши зачерпнула ладошкой немного водицы, которая все-таки оказалась прозрачной. Она настолько увлеклась созерцанием и осязанием, что даже не почувствовала присутствия еще одного ёкая.

Лесная тишина непривычна после оживленной дороги. Шики привыкла к тому, что рядом непременно находится какой-нибудь ёкай, причем не один. Теперь же она с трудом могла поверить, что сидит на берегу озера одна-одинешенька. Конечно же, кроме того духа, что прячется за деревом. Когда она его приметила? Да вот Шики и сама не понимала. Просто в один момент поняла, что здесь есть кто-то еще, и удивилась, как же с самого начала могла этого не заметить. «Может быть, само озеро обладает свойством рассеивать внимание, притягивать к себе?» - что-то подобное подумалось ей, но то была всего лишь далекая, ненавязчивая мысль, тут же пропавшая где-то на задворках сознания. Потому что в настоящий момент Шики по-своему развлекалась, совершенно не задумываясь ни о каком-то там духе, ни о магии местных озер.
Она по-прежнему сидела на берегу, опустив руки в воду по локоть. Перекатывая камешки по дну, нагоняя волночки, вычерчивая кончиком пальца узоры и иероглифы на дне и поверхности, Шики, сама того не замечая, напевала какую-то песенку. «Странно..» - мысленно прокомментировала она необычное явление: вода словно запоминала те линии, которые аякаши чертила на ее поверхности. На несколько секунд они замирали, словно то была не жидкость, а прозрачная бумага, и только потом разбегались рябью в разные стороны. Негромкий плеск навевал умиротворение.
Уже давно сгустились сумерки, а затем и сменились тьмой. Налетел прохладный ночной ветерок. Меж стволов дальних деревьев стали мелькать огоньки: то светлячки вылетели из своих укромных местечек. Они собрались и над озером, так что теперь Шики могла еще и с увлечением наблюдать за отражением их танца на зеркальной глади воды. Желтенькие точечки отражались и в синеве ее глаз, но этого аякаши не видела и не знала.
Как-то раз где-то слева громко и беспокойно каркнул ворон. Шики тут же повернулась в ту сторону, но, ничего не заметив, снова отвлеклась от сухопутного мира. Зато теперь кончики ее волос лежали в воде и медленно покачивались на волночках. Изредка она набирала полные ладошки и с наслаждением пила. В этот момент с ее рук осыпались капли, покрывая невидимыми влажными пятнышками черный дорожный плащ.
Шики с каким-то отрешенным удивлением осознавала, что уже поздно, что пора искать место, где можно будет дождаться утра. Аякаши, быть может, и не умеют спать, но устают точно, а потому им нужно время, чтобы посидеть неподвижно и восстановить силы, берущиеся из земли, воздуха или воды – смотря какой ты дух и чему принадлежишь. Впрочем, уходить куда-то от этого озера Шики не собиралась, но перед тем, как впасть в ночное забытье, она должна удовлетворить свое любопытство.
Нехотя она оторвалась от водной глади, подобрала посох и поднялась с колен. Потянулась, подняв взор к небу и отметив, что ночь выдалась безоблачная, звездная. А затем развернулась и, прислушиваясь к своим ощущениям, сделала несколько быстрых легких шагов, остановившись прямо напротив дерева, за которым скрывалась Окуюки.
– Ты прячешься, – констатировала она прописную истину. Ее голос был мелодичен и тих, в нем не прозвучало ни нотки удивления, лишь уверенность в очевидном. Аякаши посмотрела незнакомке в глаза и нашла в них едва уловимый блеск любопытства. Впрочем, Шики и в голову не могло придти, что перед ней дух этого величественного лесного озера. Ведь если бы ёкай была именно им, то и пряталась бы она в самом озере, верно?
– Но зачем? – как ни в чем не бывало продолжила свою реплику аякаши, слегка склонив голову вбок. Густая и длинная челка при этом съехала с глаз, так что незнакомка теперь запросто могла разглядеть лицо Шики, которая одной рукой опиралась на свой посох, а второй медленно водила по широкому стволу многовекового древа.

Во тьме ночи, окутавшей берег лесного озера, окруженные пляшущими золотыми искрами светлячков, две ёкай, стоя под сенью деревьев, смотрели друг на друга. Бледная кожа незнакомки, казалось, мерцала жемчужным светом, а зеленые глаза ярко горели во мгле. Шики сочла аякаши прекрасной, очень подходящей этому месту, но образ ее, вне сомнений, мог до смерти испугать любого смертного.
– Я...я не прячусь, – ответила незнакомка, выходя из-за дерева, долго служившего ей укрытием.
Она была охвачена волнением, и это отчетливо ощущалось, ведь они стояли так близко друг от друга. Но что это было за волнение? Страх? Радость? Другая неведомая эмоция? Того Шики знать не могла. Она лишь продолжала какое-то время смотреть нее, ставшую более материальной. «Разве не прячется?» Шики повертела головой по сторонам. Более подходящего укромного местечка не было, разве что озеро. «Точно прячется..» Впрочем, аякаши решила закрыть тему пряток и переключиться на то, что способно удовлетворить ее любопытство.
– Здесь твой дом, – снова утверждение. В чем-чем, а уж в этом Шики не сомневалась. Она повернулась к Окуюки спиной и еще раз внимательно осмотрела полянку перед озером. Густая низкая трава нигде не была примята, значит, кроме ёкаев, здесь редко кто бывает, да и их следы слишком слабые. Только запах самой Окуюки ощущался единственно ясно. «Запах..одиночества?» Чуть дальше вдоль берегов возвышались над водой массивные корни: должно быть, на них можно неплохо устроиться и провести ночь, а то и две. Слева обнаружился неприметный ручей, почти беззвучно впадающий в озеро. Значит, где-то с другой стороны должен быть еще один, вытекающий. Но отсюда его не разглядеть и не услышать. А само озеро на вид глубокое, опасное. Кое-где на поверхности покачиваются водяные лилии. И Шики отчаянно хочется искупаться, хочется с самого первого мгновения..
Аякаши отвернулась от манящей водной глади и снова встретилась взглядом с незнакомкой. Быстрое движение всколыхнуло черный плащ и позволило челке снова занять привычное место, скрыть лицо от взглядов извне.
Шики, не разворачиваясь, сделала несколько уверенных шагов назад, к озеру, глядя на незнакомку задумчиво, но не без интереса. Она надеялась, что та последует за ней. Аякаши уселась на свое прежнее место на бережке, на этот раз вытянув ноги перед собой и разместив посох на коленях.
– Как тебя зовут? – наконец поинтересовалась она у незнакомки. Шики всем своим видом излучала умиротворение и готовность слушать. Она была бы рада рассказу незнакомки, но это уже будет зависеть от общительности самой аякаши с красивыми зелеными глазами. А пока надо начать с простого знакомства.

Лес был все так же окутан тьмой и тишиной. Разве что светлячков стало меньше, и месяц вынырнул из-за дымчатого облака.
– Дом, – согласилась незнакомка. Причем согласилась как-то без особой уверенности. Шики не могла не заметить выражения лица аякаши, которая словно задавала самой себе неведомый вопрос. Любопытно. «Никогда не думала об этом месте как о своем доме?..» Впрочем, и сама Шики на подобные темы не задумывалась уже очень давно. Почему? Да хотя бы потому, что привычного понятия «дома» для нее, странницы, не существовало. Она не помнила свою родину. Ее дом был там, где ей хорошо. Возможно, она, как улитка, всегда носила его с собой. Но не на спине, а в глубине души. Аякаши любила путешествия и сомневалась, что однажды сможет где-нибудь остановиться навсегда. На год-два, как уже бывало раньше, – да. Быть может, даже на длину человеческой жизни. Но потом она непременно снова захочет оказаться в пути. Вряд ли с этим что-то можно поделать. Да и зачем? Не нужно.
Тем временем незнакомка замешкалась, будто не могла решить: остаться поодаль или подойти поближе. Но ее колебания остались незамеченными для Шики. Аякаши волновали далекие от сущего мира вопросы, тем не менее связанный с незнакомкой. «Интересно, какой стихии она принадлежит? Как давно здесь живет? Видела ли людей? Сколько раз? Была ли на море? В деревне? На фестивале? Что может рассказать? О чем обычно думает? Радуется дождю или солнцу? Предпочитает день или ночь?..»
На каждый вопрос Шики пыталась дать ответ, представляя аякаши то в одной ипостаси, то в другой. Должно быть, прошло всего несколько минут, а ёкай казалось – никак не меньше часа. Думая о далеком, она незаметно для себя медленно покачивалась из стороны в сторону. Туда-сюда. Туда-сюда. Взгляд ее блуждал, иногда задерживаясь на незнакомке и уделяя ей несколько секунд пристального внимания.
– Окуюки...
Шики даже слегка удивилась, когда совсем рядом прозвучал голос аякаши. Оказывается, она уже успела определиться и присесть подле странницы. «Так близко,» – это немного обрадовало аякаши. Волосы незнакомки рассыпались по плечам, отражая почти неуловимое сияние звезд.  Но ярче всего выделялись зеленые глаза, наполненные глубоким блеском. В них можно было даже разглядеть мерное колыхание озерной глади.
– Окуюки, – повторила Шики вслух, закрывая глаза. Она представляла иероглифы, которые могли бы образовать имя аякаши. Наверняка она знать не могла, а потому решила подобрать самостоятельно именно те, которые подошли бы новой знакомой. «Оку-юки... Два кандзи. Юки, однако, не снег – здесь снега, поди, не бывает. Может, счастье,  幸? Нет, старинный вариант лучше, 倖. Тогда первый – интересно, с чего я взяла, что их всего два – какой? Сто миллионов (億)? Или глубь? Глубь (奥)? Это озеро выглядит глубоким, но глубь не та, а внутренняя. И все-таки? Оку-юки…奥倖. Так?..»
Шики склонилась над водой, которая, как она недавно выяснила, умела запоминать начертанное, и изобразила два иероглифа. Ей понравилось, как выглядит имя зеленоглазой ёкай.
– А тебя? – ну конечно, это ведь вполне логичный вопрос. В качестве ответа аякаши изобразила символы своего имени (四季), после чего произнесла вслух:
– Шики.
Она всегда полагала, что имя отражает ее суть. Четыре времени года, четыре стороны света, четыре времени суток. Всеобъемлющая жизнь – жизнь странника.
– Но люди любят заменять «ши» на «смерть», – добавила она. – Наверное, им нравится представлять что-то плохое.
«И они близки к истине. Я ведь не живая.»
Скользнув взглядом по небу, верхушкам леса и озеру, Шики повернулась к своей новой знакомой.
– Окуюки-чан, напиши свое имя? – уменьшительно-ласкательный суффикс произвольно затесался в просьбу, удивив даже саму Шики своим неожиданным появлением.

Шики смотрела и смотрела на водную гладь, словно позабыв, что на целом свете осталось что-то еще, кроме лесного озера, небольшой полянки и сидящей совсем близко Окуюки. Четкие линии только что начертанных иероглифов имени новой знакомой начали медленно растворяться, увлекая аякаши все сильнее и сильнее в объятия таинственного очарования глубин. Озеро околдовало ее. С самого первого мгновения заставило забыть обо всем посредственном и обыденном. А теперь еще и хозяйка истока благоденствия накладывала на нее свои чары. Естественно и непринужденно, волна за волной, накатывалось на нее ощущение зыбкости бытия. Весь мир – океан, с неизменными опасностями, штормами и бурями. И только здесь, на маленьком островке надежды, можно укрыться от непогоды, насладиться безопасностью и покоем. Новые образы противоречили всем жизненным устоям Шики, однако сейчас окруженной искорками светлячков аякаши они казались самой простой истиной.
Окуюки была сильна, но наверняка сама не подозревала о том влиянии, что оказывала на свою нежданную гостью, заставляя ее постепенно растворяться в ночном воздухе. Тембр голоса Окуюки, глубина ее глаз, лесная прохлада и аромат благоухающей ночи – все это было наполнено таинственной магией мира духов, сопротивляться которой Шики не могла или не хотела. Она лишь стремилась к аякаши всем своим существом и надеялась, что к утру чары ослабнут или развеются, как обычно и происходит в мире ёкай.
Едва Окуюки успела дочертить свое имя, как странница поймала ее за руку. Осторожно и бережно зажав ее между своих ладоней, Шики лишь поразилась, какой на самом деле хрупкой оказалась хозяйка озера. «Я думала, мне лишь кажется в темноте..» Шики, не выпуская ладонь Окуюки, прижала руки к груди, и несколько капель, оставшихся на коже, сверкнув, упали на ее черный плащ.
Непередаваемое ощущение. Ясное и отчетливое осознание, что озеро и ёкай являются одним целым, а ты касаешься лишь разных его форм.
Шики внимательно смотрела на Окуюки из-под своей длинной челки. Она была полна любопытства, которое не заглушить даже очаровывающему дурману. Желание быть ближе к хозяйке озера объединялось с желанием узнать как можно больше о ней самой и этом прекрасном озере. «Станет ли она рассказывать об этом?»
Сомнения исчезли сами по себе, когда Шики вдруг заговорила.
– Юки.. – едва слышно прошептала она, но тут же повторила громче и увереннее. – Юки, ты любишь петь? Давай споем что-нибудь вместе?