Люди теряют сознание от многих вещей. От боли, от переизбытка впечатлений, от страха, от радости... как бы то ни было, потеря сознания обычно ассоциируется с отдыхом, который предоставляет себе самому организм, слишком перегруженный для того, чтобы бодрствовать дальше. В каком-то смысле потеря сознания - это метод защиты, ухода от действительной реальности ради спокойного, незамутненного ничем сна. Но эти доводы подходят лишь тем, у кого одно сознание. В случае Оза его вынужденный сон стал той клеткой, что заперла его наедине с Джеком.
Безариус так и не смог добиться от своей Цепи повиновения и разрушить с ее помощью оковы, предохраняющие этот мир от падения в Бездну. Еще тогда, окруженный друзьями и врагами, Оз истратил на сопротивление Джеку слишком много душевных и физических сил. Сейчас же он не и вовсе не мог бороться со своим контрактором и пожинал плоды своих действий без какого-либо шанса убежать или получить хоть какую-то временную передышку. Раз за разом Джек погружал его снова под гладь воды, словно пытался утопить в болезненных воспоминаниях. Алиса, кончающая с собой ради того, чтобы спасти его, Оза - Джек с поразительной щедростью делился своими собственными воспоминаниями, - Элиот, добровольно отказавшийся от Шалтая и своей жизни ради мнимого друга, правду о котором он теперь уже и не узнает. Их жертвы были напрасными, они ставили свою жизнь на кон, но сражались не ради ферзя, а ради простой пешки. Лео. Лео знал все - и был совершенно прав, желая убить Черного кролика - Цепь, уже принесшую в этот мир столько страданий. Но вместо этого он получил от Оза, который вполне искренне хотел стать его другом, страшную рану. И наконец Гил. Лучший друг детства, слуга, которому Оз целиком и полностью доверял собственную жизнь, как оказалось, никогда не должен был таковым стать. Глен Баскервилль, в убийстве которого некогда участвовал и Оз-Цепь - вот настоящий господин Гила. И по его приказу лучший друг незамедлительно выстрелил во врага. Сказать по правде, мальчик даже не помнил боли от выстрела - настолько сильно ударил по нему сам тот факт, что Гил в него стреляет. Когда-то, как казалось, невыразимо давно, Оз уже был в такой ситуации. Тогда Гилберт пересилил себя и разорвал сковывающие его разум оковы Долдам, лишь бы не причинять вреда своему господину. Но теперь Оз и не был его господином. Цепям не положены слуги. Цепям не положены друзья. Как уже несколько раз успел сказать ему Джек - Озу никогда ничего не принадлежало. И эти слова, так упорно повторяющиеся эхом в его сознании начали потихоньку впитываться в него, обретать все больший смысл. Все его существование было одной большой ложью, иллюзией, воздушным замком. И винить Гила, как и Лео, как и Зая Безариуса, сбросившего подставного "сына" в Бездну, Оз больше не мог. Сказать по правде - он едва ли вообще мог ощущать что-то. Слишком многое навалилось на него за этот день, сделав практически невосприимчивым к каким-то человеческим ощущениям. Безариус... нет, просто Оз, сейчас бы с удовольствием провалился в небытие, но шепот Джека мешал ему это сделать, отравляя, словно самый жгучий и опасный яд.
- Хочешь посмотреть еще раз, Оз? На своих "друзей", - даже у мыслей бывают свои интонации, и слова Джека были насмешливы и спокойны. И именно то, что он мучил мальчика не из злобы или жажды мести за неповиновение, а лишь констатировал всем известный и скучный факт, ранило больше всего.
- Нет, - Оз сидел, обхватив голову руками. Он слишком много раз уходил под воду и становился свидетелем всего произошедшего. Ему начинало казаться что еще раз - и он просто захлебнется там, в толще боли, лжи и картин, так услужливо подкидываемых Джеком. Там, на дне, даже не существовало надежды, чтобы дышать ею.
- Может, ты желаешь очнуться? Посмотреть в лица тех, кто был когда-то твоими друзьями? - на этот раз Джек не стал окунать его в воду, а лишь обнял за плечи - сочувственно и ласково.
- Нет, - больше всего на свете мальчик боялся проснуться и обнаружить перед собой тех, кем дорожил. Алису, разочарованную в том, что доверилась марионетке Джека. Или хуже того - Гила, ненавидящего Джека всей душой, и теперь лицезреющего перед собой его точную копию, даже не так - его самого, ведь это тело тоже не принадлежало Озу.
- А мне кажется это то, что нужно для тебя, Оз. То, что нужно, чтобы ты понял, что ты - ничто и твой удел - исполнять мои приказы, - шепот Джека был настолько мягок, что складывалось впечатление, что он пытается помочь мальчику уснуть после кошмара. Только вот слова не походили на колыбельную.
Оз проснулся резко - так просыпаются не после ранений и долгого обморока, а после ночного кошмара, из которого сложно было вырваться. Рана, сейчас, видимо, крепко стянутая бинтами - дышать было тяжело - отозвалась ноющей болью. Приоткрыв глаза, мальчик посмотрел в потолок, пытаясь понять, где он. Двигаться, а тем более выдавать то, что он проснулся, Оз не хотел, а потому глаза быстро закрыл снова. Он чувствовал себя вымотанным, уставшим и опустошенным. Но лежать подобно марионетке с обрезанными нитями было тоже глупо. Безариус всегда хвалился тем, что умеет адаптироваться в любой ситуации. И пускай сейчас он уже не был уверен ни в чем, но мужества, чтобы встретиться с реальностью у него все же хватало. Еще бы только сил... Оз с трудом заставил себя пошевелиться и сделать попытку сесть.
