Прошел уже почти месяц со времени той скандальной истории с нападением на герцогиню Шерил, которая наделала немало шуму. Хотя по официальной версии "герцогиня Рейнсворт пострадала в результате несчастного случая", все те, кто знал правду, были мягко говоря в шоке от произошедшего. Надо ли говорить, что теперь число ненавистников герцога увеличилось как минимум в несколько раз. Он и сам понимал, что ведет очень опасную игру. Он был мастером иллюзий и одним из самых талантливых участников и организаторов различных интриг и хитроумных тайных замыслов. Однако, такое ему приходилось проделывать в первый раз. Обмануть Пандору, обмануть Баскервиллей, обмануть своих друзей и слуг, чтобы потом из этой паутины лжи сплести правду. Это был смертельный трюк, в котором герцог ставил на карту все. Было сложно, но Руфус прекрасно сыграл свою роль. Все это стоило Барме больших усилий, но он надеялся, что результат все же будет того стоить.
И вот когда герцог думал, что самое сложное уже позади, он узнал, что его хочет видеть Винсент Найтрей. Конечно, он не горел желанием встречаться с кем-то из Жнецов, а тем более, с этим хитрым, изворотливым и скользким как угорь Найтреем. Но, вместе с тем, Руфус подозревал, что все это явно неспроста, а, значит, отказ может вызвать лишние и так ему не нужные подозрения. В итоге он все же пригласил Винсента в свой особняк.
Гостя Руфус ждал а небольшой гостиной. Вся комната, как и множестно помещений особняка, была оформлена в стиле, в котором привыкли обставлять свой дом дворяне родной страны Руфуса. Восточные мотивы с присущей ей пышностью находили отражение и в мебели, и в декоре комнаты, и в цветовой гамме. Даже сам герцог был одет по-восточному.
Нужно признать, что не взирая на то, что семья Барма (а точнее ее часть, к которой принадлежали предки Руфуса) больше ста лет покинула родные берега, а сам Руфус был там всего пару раз, да и то, это были лишь которкие визиты в режиме строгой секретности, все же герцог любил свою родину, ее культуру, обычаи и традиции. Руфус нисколько не стеснялся своего иноземного происхождения, даже наоборот - это было своеобразным предметом гордости и еще одним поводом "выделиться из толпы".
Когда Найтрей вошел, Руфус сидел в пышном кресле в окружении шелковых подушек, книги и письменных конвертов, часть из которых была уже вскрыта. На небольшом столике перед ним стояла чашка чая, ваза с фруктами и небольшой золотой звонок для слуг, чуть поодаль лежал его тессен, с которым Руфус почти не расставался. Веер из оружия уже давно превратился в аксессуар, который зачастую герцог носил больше по привычке, чем по необходимости.
Кога Винсент вошел, он отложил книгу, что в этот момент держал в руках и заложил то место, где читал, одним из конвертов с письмами, который лежал рядом на одной из подушек. Конверт был вскрыт - видимо, Руфус уже ознакомился с содержимым и, не найдя в нем ничего интересного для себя, временно использовал его в качестве закладки.
Оторвавшись от книги он медленно поднял глаза на Найтрея и окинул его изучающим взглядом, словно пытался составить о Винсенте и его целях полное представление, одновременно прикидывая, стоит ли говорить с ним вообще. Однако, сам взгляд его все так же оставался слегка отстраненным и равнодушным.
Винсент молчал. А можно было бы и поздороваться, подумал герцог. Все же, даже не смотря на столько смутное время, правила хорошего тона еще никто не отменял. Однако, все же этот человек был почти что правой рукой Баскервилля, а это значило, что с ним надо быть поосторожней. Он явно приехал не просто так, а это значит, что нужно быть внимательным.
-День добрый. Могу я поинтереосваться, что привело вас в мои пенаты? - осведомился герцог, хотя он и сам прекрасно понимал, что вряд ли Винсент Найтрей просто так зашел к нему попить чаю.
Наконец он жестом указал Винсенту на кресло напротив себя по другую сторону от столика.

Заняв все место, Винсент начал говорить. Судя по его словам, прислал его Глен. Только вот зачем? Только ли за тем, что он говорил, или же было что-то еще? Герцог имел сомнительное удовольствие близко познакомиться с Найтреем и его юным господином не так давно, и тем не менее уже мог сказать, что ожидать от них можно было чего угодно.
-И что это за предприятие? Неужели, юному Глену вновь понадобилась моя помощь. Однако, хотелось бы знать конкретнее. - А вот это уже было интересно. В последнее время он не слышал, чтобы Баскервилли что-либо планировали. Хотя, это может быть всего лишь предлогом, который позволит Винсенту задержаться. В любом случае, нужно было уточнить этот момент. Однако, это было не все. Найтрей хотел, чтобы Барма покинул поместье.
Руфус удивленно проподнял бровь. Забавно, он предлагает мне бежать из собственного дома.
-Я думаю, что это лишнее. Как бы не обстояли дела в Пандоре в моем доме мне нечего бояться. Даже если дела пойдут совсем скверно, то я всегда смогу покинуть это место.
В самом деле, в поместе было такое разнообразие всяческих потайных комнат и скрытых ходов, большинство из которых обнаружить было невероятно сложно, что за свою дезопасность вряд ли стоило переживать. Паутина всех этих тайных помещений была огромна - даже сам Барма подозревал, что знает далеко не обо всех "сюрпризах" своего дома. Кроме этого, герцог, даже не смторя на царившую смуту, сомневался, что кто-то посмеет ворваться в поместье и угрожать ему. Все же, его по-прежнему побаивались. А произошедший инцидент должен был лишний раз доказать, что с герцогом лучше не связываться.
Однако, Руфус не имел привычки озвучивтать все свои мысли, тем более, что его гость снова заговорил.
-Впрочем, этот вечер целиком и полностью в нашем с Вами распоряжении, ведь нам очень многое предстоит обсудить.
Что значит "весь вечер в нашем распоряжении"?.. Он что, собрался целый день здесь торчать?.. - мысленно поинтересовался Руфус. Потратить весь свой вечер на то, чтобы развлекать этого мальчишку, в планы герцога не входило. Однако, для того, чтобы распрощаться с гостем нужен был хотя бы повод. А Найтрей, судя по всему, уходить не собирался.
Что-то мне подсказывает, что вечер будет долгий, подумал Руфус, бросая взгляд на Винсента, расположившегося в кресле напротив.
-Я предлагаю несколько разнообразить нашу беседу. Как вы относитесь к шахматам? - вдруг спросил Барма.
Шахматы, как известно, были одной из любимых игр Руфуса. Неплохая проверка выдержки, смекалки и умения просчитывать ходы. Во-первых, это хоть сколько-нибудь должно было развелчь герцога. А во-вторых, он надеялся, что так часть внимания Винсента будет уделено игре, и, возможно, что он скажет Руфус чуть больше, чем хотел, или же хотя бы перестанет так пристально наблюдать за словами и действиями герцога.
Руфус позвонил в небольшой колочольчик, лежавший на столе. Через пару секунд явился слуга.
-Принеси нам шахматы и чай, - произнес герцог. Слуга с поклоном скрылся. Когда он снова появился в комнате, у него в руках был поднос, на котором стояли чашки, чайник и ваза со сладостями, и шахматная доска.
Уже через пару минут Руфус засставлял фигуры на доске. Когда все было на своих местах, герцог сделал небольшой глоток из чашки, жестом предлагая Винсенту сделать первый ход.

Натрей, видимо, хотел поколебать уверенность Руфуса. Герцог даже оценил старания. Но, внешне ни один мускул на его лице не дрогнул. Он не боялся ни Баскервиллей, ни Винсента. Для него это были не те люди, которых стоит бояться. Хотя, некоторая непредсказуемость в их действиях и внушала опасения, но не больше - Руфус, будучи хорошим психологом и аналитиком, всегда, или почти всегда, мог проследить развитие событий и действия всех игроков.
-Приказано? Боюсь, господин Глен не совсем понимает суть нашего договора. Я не слуга ему. Я всего лишь оказываю ему услугу в обмен на услугу. Однако, мне будет небезынтересно наблюдать, что он будет делать дальше. Так что же за действо намечается в Сабрие? - Герцог не мог не отметить, что глава Баскервиллей слишком много на себя берет, считая, его своим слугой. Руфус был все же главой герцогского дома, а не мальчиком на побегушках. Впрочем, Руфусу было интересно, что было на уме у того, кто теперь называет себя Гленом Баскервиллем. Находясь рядом с ним он мог решить сразу две задачи - наблюдать за действиями Баскервиллей, и в то же время, оставаясь в относительной безопасности, разыгрывать свою собственную партию.
Хм.. Ставки повышаются. Игра обещает быть интересной. Это почти как шахматы. Только вместо пешек человечексие жизни. Победитель получит все, а проигравший, как и само упоминание о его существовании, канет в небытие. Однако, это только придает азарт.
-Игра с любителем? Боюсь, вы скромничаете. - Когда это Найтрей был любителем?.. Особенно в такой игре, как шахматы. Наверняка, он искушенный игрок. Что ж, тем лучше. Значит, скучать мне не придется.
-Какая интересная работа… Они, вероятно, весьма ценны? - поинтересовался Винсент.
-Да, - кивнул герцог, - ручная работа. Я, знаете ли, люблю красивые вещи. - И это было правдой - у герцога было много вещей, аксессуаров или предметов мебели и интерьера, которые были в некотором роде уникальны. Это могли быть раритетные предметы, антиквариат, или же вещи, сделанные на заказ. Часто встречались разные безделушки с Востока, которые в этим краях почти не встретишь.
Белая пешка под рукой Винсента уже выдвинулась вперед. Руфус, почти не глядя на доску, сдвинул свою пешку. Почти все партии так или иначе начинались одинаково, поэтому особо следить за фигурами не надо было - несколько первых ходов проходило по одной и той же схеме, которую Барма знал чуть ли не наизусть. Но все же, имея ввиду всего противника, упускать из вида доску не стоило.

Руфус смерил взглядом совего собеседника. Он отметил, что Найтрей очень уверен в себе. Он явно не боялся и не заискивал, хотя говорить о дружеских намерениях гостя не приходилось.
-Конечно, не выходит. Я же обещал вашему господину помощь, значит, я помогу ему, - и никаких подробностей. По мнению Руфуса, их знать другим было необязательно - пусть будут рады результату. А уж какими способами я его добьюсь - это мое дело.
Винсент был не плохим психологом - он знал, что и когда надо говорить. Ему, видимо, хотелось задеть герцога (возможно даже заставить его проявить хоть какие-то эмоции). И у него бы, наверное, получилось, если бы его собеседник чуть хуже владел собой.
Руфусу очень захотелось ответить Винсенту что-то вроде: "А вот это уже не твоего ума дело, щенок", однако, вместо этого он с невозмутимым лицом произнес:
-Я бы не хотел обсуждать произошедший инцидент с госпожой Рейнсворт. Скажу лишь только то, что я сам вполне могу справиться со всеми проблемами.
Он ни с кем не собирался обсуждать ни Шерил, ни то, что произошло между ними, и тем более с Найтреем. Он не намерен был распространятся о своих поступках и их мотивах.
Но разговор перешел на другую тему.
-Стало быть, Глен все же собирается найти все Камни?.. Это должно быть интересно, - произнес он скорее самому себе, чем Найтрею. Интересно, что же он будет делать потом?.. Что будет с Пандорой и герцогскими домами? И как он собирается поступить с Цепями? Образ мыслей главы Жнецов был интересен Руфусу. Хотя, отчасти он представлял его, все же было любопытно воочию увидеть развязку. Тем более, что в этой игре герцог задумывал сыграть собственную партию.
Руфус передвинул очередную пешку и задумчиво посмотрел на доску.
-Да, вы правы, - кивнул он, - тем более, что, если знать все нарепед, то игра становится скучной.